Знак Единорога

Глава 4

     Роща Единорога находится в Ардене, на юго-западе от Колвира, вблизи с
выступа, с которого начинается спуск в Гарнатскую долину. В последние годы
Гарнат был проклят и выжжен в битвах с захватчиками, но земли вокруг  него
остались нетронутыми. Роща, где отец  много  веков  назад  якобы  встретил
Единорога, и где произошли  странные  события,  в  результате  которых  он
объявил это животное покровителем Амбера и ввел его  в  свой  герб,  была,
насколько мы знали, в двадцати-тридцати  шагах  от  скалистого  гребня,  с
которого  открывался  вид  на  Гарнат  через  море:   неправильной   формы
прогалина, где из скалы бил небольшой ключ, образуя чистый пруд,  вода  из
которого, переливаясь через край, текла крохотным  ручейком  в  Гарнату  и
дальше вниз.
     Сюда на сдедующее утро и прискакали мы с Жераром,  выехав  так  рано,
что когда солнце зажгло искорки в океане, а потом выплеснуло в  небо  весь
свой запас огня, мы находились уже на полдороге от Колвира. Жерар  натянул
вожжи, спешился и знаком показал, чтобы  я  следовал  за  ним.  Я  оставил
звезду и вьючную лошадь рядом с его огромным пегим жеребцом.  Шагов  через
десять мы спустились в котловину, наполовину  заполненную  гравием.  Жерар
остановился, поджидая меня.
     - В чем дело? - спросил я.
     Жерар повернулся ко мне. Глаза  его  сузились,  челюсти  были  плотно
сжаты. Он расстегнул плащ, сложил его и бросил  наземь.  Снял  портупею  и
положил ее на плащ.
     - Снимай меч и плащ, - проронил Жерар, - они только помешают.
     До меня стало доходить, что произойдет, и я решил не упираться. Свернув плащ,
я положил Камень Правосудия и вновь повернулся к  Жерару,  произнеся  лишь
одно слово:
     - Почему?
     - Много времени прошло, и ты мог забыть, - ответил он.
     Жерар медленно двинулся на меня. Я выставил руки вперед  и  отступил.
Он не пытался ударить меня: я всегда был быстрее. Мы оба пригнулись. Жерар
делал левой рукой медленные  движения,  точно  хотел  схватить  меня.  Его
правая рука защищала корпус, слегка подергиваясь.
     Если бы место для схватки с Жераром выбирал я, нам пришлось бы быть в
ином месте. Он, конечно же, знал это.  Да  и  вообще,  если  уж  биться  с
Жераром,  то  не  голыми  руками.  Любое  оружие,  требующее  скорости   и
стратегического  мышления,  дало  бы  мне  возможность  время  от  времени
задевать его, не давая передышки и не подпуская к себе.  В  конце  концов,
Жерар устал бы и это дало бы мне возможность  наступать  все  решительнее.
Конечно, он понимал и это, поэтому заманил меня в такую ловушку. Но я знал
Жерара и понял, что выбора у меня нет.
     Я пару раз отбросил его руку в  сторону.  Жерар  двигался  быстро,  с
каждым шагом приближаясь ко мне. Наконец я рискнул,  увернулся  и  ударил.
быстрый сильный удар левой, пришедшийся чуть выше пояса, мог бы  вдребезги
разбить толсую доску. У простого смертного от него порвались бы все кишки,
но, к несчастью, время не смягчило Жерара. Что-то буркнув, он  сблокировал
мою правую и одновременно своей правой рукой он снизу перехватил мою левую
руку и захватил сзади мое плечо.
     Я быстро подскочил к нему  вплотную,  не  позволяя  сделать  плечевой
захват, из которого  нельзя  было  вырваться,  и,  повернувшись,  рванулся
вперед, точно также захватив его левое плечо. Я  обвил  ногой  его  правую
ногу ниже колена и сбросил его на землю.
     Но Жерар не разжал руки и я упал на него. Падая, я отпустил Жерара и,
когда мы приземлились, двинул его правым локтем в левый висок. Угол  удара
был неидеальным и он ухитрился скрепить руки где-то у меня на затылке.
     Мне удалось увернуться, но он все еще удерживал мою руку. В  какой-то
момент у меня появилась возможность беспрепятственно ударить его  ногой  в
пах, но я сдержал себя. Не подумайте, что совесть не  позволяла  мне  бить
ниже пояса. Просто я понимал, что ударь я его, Жерар инстинктивно  сломает
мне плечо. Поэтому, оцарапав преплечье о камешки,  я  ухитрился  просунуть
левую руку ему за голову. Одновременно правой рукой  я  вцепился  в  левую
ляжку Жерара. В тот же миг, я откинулся назад, пытаясь упереться  ступнями
в землю и сразу же выпрямить ноги. Я хотел оторвать его от земли  и  снова
бросить, для уверенности ударив его плечом в живот.
     Но Жерар развел ноги и перевернулся через левый бок, перебросив  меня
через себя. Я отпустил его левую руку и, пролетев  через  него,  освободил
левую руку. Затем я поспешно повернулся по часовой стрелке, вытащив правую
руку, и попытался  найти  точку  опоры.  Но  с  Жераром  такие  штучки  не
проходят. К тому времени он уже оперся на руки. Одним  мощным  усилием  он
вырвался и вскочил на ноги. Я тоже выпрямился и отпрыгнул назад. Он тут же
бросился на меня, и я понял, что если я и дальше буду цеплять его за руки,
он меня так уделает, что чертям станет страшно.
     Надо было рисковать.
     Наблюдая за его ногами, я улучил момент и нырнул  под  его  вытянутые
руки как раз тогда, когда он перенес тяжесть тела на левую  ногу,  оторвав
правую от земли. Мне удалось схватить его за правую лодыжку и  завести  ее
за спину, подняв на четыре фута в воздух. Жерар  грохнулся  на  левый  бок
лицом вниз.
     Он с трудом поднялся, но я ударом в челюсть слева вновь  сбил  его  с
ног. Жерар потряс головой, и защищаясь руками,  опять  встал  на  ноги.  Я
хотел звездануть его в живот и отпрыгнуть, но он повернулся и я  угодил  в
бедро. Жерар удержался на ногах и вновь надвинулся на меня.
     Я кружил вокруг него, целясь в лицо. Еще два раза я  успевал  ударить
его в живот и отскочить. Жерар улыбался. Он понимал, что я опасаюсь близко
подойти к нему. Я еще раз достал его ударом в живот. Он опустил руки, и  я
ребром ладони ударил его по шее, чуть выше ключицы. Но в  этот  момент  он
выбросил руки вперед, обхватив меня за талию. Я ударил его ребром ладони в
челюсть, но он еще сильнее сжал меня и поднял  в  воздух.  Маасивные  руки
жеребца под  именем  Жерар,  казалось,  раздавили  мои  почки.  Я  нащупал
большими пальцами рук его сонную артерию и нажал на нее.
     Но он поднял меня еще выше над  головой.  Моя  хватка  ослабла,  руки
соскользнули. Он изо всех сил ударил меня спиной оземь, точно  крестьянин,
бьющий белье о камни.
     Из моих глаз посыпались искры, мир стал нереальным,  задрожал.  Жерар
поставил меня на ноги и я увидел его кулак...
     Восход был изумительный, уо какой-то странный... будто его развернули
градусов на девяносто...
     Внезапно у меня закружилась голова, да так, что я позабыл о  дорожках
боли, пробегавших у меня по спине. Большой город, куда они вели, находился
где-то в районе моего подбородка.
     Я висел высоко в воздухе, слегка повернув голову. Земля была  далеко,
очень далеко внизу.
     Я почувствовал,  что  мое  плечо  и  бедро  зажаты  мощными  тисками.
Повернувшись, чтобы посмотреть на них,  я  убедился,  что  это  руки.  Еще
больше вывернув шею, я убедился, что это руки Жерара. Он держал  меня  над
головой на вытянутых руках, стоя на  самом  краю  тропинки.  Далеко  внизу
виднелся Гарнат и конец Черной  Дороги.  Разожми  он  руки  -  часть  меня
присоединится к птичьему помету, которым был выпачкан  утес,  а  остальное
будет напоминать выброшенную на берег медузу, которыз я не раз наблюдал  в
прошлом.
     - Да, да, смотри вниз, Корвин, - почувствовав, что я зашевелился,  он
поднял глаза и встретился со мной взглядом. - Мне стоит лишь  разжать  руки...
     - Слушаю тебя, - тихо ответил я, стараясь придумать способ  захватить
его с собой, если он решится выполнить то, что задумал.
     - Я не больно умен, - произнес он, - но  мне  пришла  в  голову  одна
мысль. Ужасная мысль. надо было что-то сделать, но  я  ничего  другого  не
придумал. А пришло мне в голову, что тебя не  было  в  Амбере  черт  знает
сколько времени. Откуда мне знать, что эта история насчет  потери  времени
правда? Ты  вернулся,  ты  ведаешь  всем,  но  ты  еще  не  правишь.  Меня
обеспокоило убийство слуг Бенедикта, а сейчас меня беспокоит смерть Каина.
И Эрик тоже недавно погиб, и Бенедикт искалечен.  Вроде  бы  ты  здесь  ни
причем, но мне пришло в голову, что и это возможно, если ты тайком вступил
в соз с нашими врагами с Черной Дороги.
     - Ты ошибаешься, - возразил я.
     - Для того, о чем я говорю, это не имеет значения. ты слушай  дальше.
Пусть будет, что будет. Если за свое долгое отсутствие  ты  подстроил  все
это и, возможно, даже устранил отца и Бранда,  то,  по-моему,  ты  сегодня
способен уничтожить всю семью, чтобы узурпировать трон.
     - Зачем мне тогда было отдавать себя в лапы Эрика? Специально,  чтобы
меня ослепили и упекли в подземелье?
     - Слушай дальше! - повторил он. - Ты вполне  мог  наделать  ошибок  и
оказаться там не по своей воле. Сейчас это не имеет значения. Может  быть,
ты ни в чем не виноват, как утверждаешь сам, или по уши увяз  в  интригах.
Посмотри вниз, Корвин, и все. Посмотри вниз на  Черную  Дорогу.  Если  это
твоих рук дело, то в конце пути - твоя смерть. Я еще раз показал тебе свою
силу, чтобы ты не забывал о ней. Я могу убить тебя, Корвин. Даже шпага  не
спасет, если я хоть раз доберусь до тебя  голыми  руками.  А  я  доберусь,
чтобы сдержать свое обещание. И я обещаю, что если ты виновен, то  я  убью
тебя в тот самый момент, когда узнаю об этом. Знай также, что жизнь моя  в
безопасности, Корвин. С этого момента она переплетена с твоей.
     - Как это понимать?
     - Все остальные видят и слышат нас через мою  Карту.  Ты  не  сможешь
устранить меня потому, что тогда твои намерения станут  ясны  всей  семье.
Если я умру, не сдержав своего обещания, его исполнят другие.
     - Понятно, - проронил я. - А если тебя убьет кто-нибудь другой?  Меня
тоже уберут, а на баррикадах останутся только Джулиан, Бенедикт, Рэндом  и
девочки. Просто замечательно - для врага. Кто же  это  придумал  на  самом
деле?
     - Я! Я один! - крикнул  Жерар,  и  я  почувствовал,  что  его  пальцы
сжались, руки напряглись и слегка согнулись. -  Не  пытайся  мутить  воду!
Твои вечные штучки! - простонал  он.  -  Пока  ты  не  вернулся,  все  шло
великолепно! Черт тебя возьми, Корвин, это твоих рук дело?
     И он швырнул меня в пропасть.
     Я успел только крикнуть:
     - Я не виновен, Жерар!
     Он поймал меня, чуть не вывихнув мне плечо, и вытащил  из  бездны  на
дорогу. Жерар повернулся кругом, поставил меня на ноги, и тут же  вернулся
на усыпанную гравием площадку, где мы боролись. Я последовал  за  ним.  Мы
собрали вещи.
     Застегивая свою широкую портупею, Жерар  взглянул  на  меня  и  отвел
глаза:
     - Не будем об этом больше говорить.
     - Ладно, - не возражал я.
     Я повернулся и направился к коням. М ы вскочили  в  седла  и  поехали
дальше по тропинке.
     Роща была наполнена тихой весенней музыкой. Поднявшееся  выше  солнце
натянуло между деревьями гирлянды света. На земле еще лежала роса, и дерн,
которым я прикрыл могилу Каина, был влажен.
     Я взял лопату, привезенную с собой, и отрыл могилу. Не  произнося  ни
слова, Жерар помог уложить тело на кусок парусины.  Мы  завернули  труп  и
зашили сверток большими и свободными стежками.
     - Корвин! Смотри!
     Прошептав эти слова, Жерар сжал мой локоть.
     Я проследил за его  взглядом  и  замер  на  месте.  Не  шевелясь,  мы
разглядывали видение. Мягкая, сияющая белизна окутывала его, словно вместо
шерсти и гривы Единорог был покрыт пухом. Крошечные раздвоенные  копыта  и
тонкий витой рог на узкой голове отливали  золотом.  Он  стоял  на  скале,
пощипывая  лишайник,  которым  она  поросла.  Единорог  поднял  голову   и
посмотрел  на  нас.  Его  глаза  были  ярко-изумрудно-зелеными.  Несколько
мгновений мы стояли неподвижно. Потом он сделал быстрое, нервное  движение
передними ногами, словно захватывал  воздух,  трижды  ударил  копытами  по
камню и, затуманившись, бесшумно, точно снежинка, исчез. Может быть,  ушел
в лес, растущий справа от нас.
     Я поднялся и подошел к камню. Жерар последовал за мной. Тут, во  мху,
я обнаружил крошечные следы от копыт.
     - Выходит, нам не привиделось, - прошептал Жерар.
     Я кивнул.
     - Мы и вправду что-то видели. Он раньше тебе не попадался?
     - Нет. А тебе?
     Я отрицательно покачал головой.
     - Джулиан говорил, что как-то видел его издали, - сообщил Жерар. - Он
утверждает, что его псы не погнались за ним.
     - какой красавец... Хвост длинный, шелковистый, копыта сияют...
     - Да. Недаром отец всегда считал появление Единорога доброй приметой.
     - В странное время он появился. Столько лет прошло.
     Я снова кивнул.
     - Может, есть какой-нибудь обюычай?  Он  же  наш  покровитель  и  все
такое... вероятно, мы должны что-то сделать?
     - Отец об этом ничего не говорил. Может, и  есть,  -  промолвил  я  и
похлопал по скале, на которой  стояло  животное.  -  Если  ты  предвещаешь
изменение наших судеб, если  ты  благосклонен  к  нам,  то  спасибо  тебе,
Единорог. И даже если нет - спасибо тебе за свет, который ты  внес  нам  в
темные времена.
     Затем мы напились из родника, положили нашу зловещую ношу  на  третью
лошадь и вели за собой наших коней до тех пор, пока не вышли  из  рощи.  В
ней было очень тихо, лишь журчала вода.

[ Назад ] [ Оглавление ] [ Далее ]