~Стихи~

	~Стихи~ Рыжие хроники Амбера (от Алёны)

	Слово о полку Эрикове Как во тронные покои набежали ходоки: Дескать, ждут нас в чистом поле супостатовы полки. Эрик спьяну не врубился - кто такие, чё орут, Кто там в поле объявился и какого хрена ждут. "Гнусный Корвин вместе с Блейзом мутит воду во пруду, словно призрак коммунизма во семнадцатом году. А евойные солдаты воевать не дураки, В общем, встряли мы, ребяты." - разъяснили ходоки. "Эка невидаль, однако! Вот сейчас приказ отдам, чтобы Бенни супостатам крепко вмазал по мордам. Разыщите братца Беню, расскажите, что к чему. За победу во сраженье орден жалую ему". Братец Беня был не в духе, был рассержен и устал. С королевскими послами разговаривать не стал. Для проформы дал по морде одному из ходоков, "А на кой мне этот орден?" - пробурчал и был таков. Чтоб забыть о неудаче, разогнать печаль-тоску, Эрик, зол и озадачен, выпил малость коньяку, И, призвав Единорога, в перерыве на обед Порешил созвать собратьев на военный на совет. Чтоб совет прошел успешно, в Тени бросились гонцы Закупать к столу орешки, колбасу и огурцы, Водку местного разлива и молдавское вино, И шампанское, и пиво, и еще чего-то, но: Рано утром на рассвете, когда Эрик пил рассол, Объявился братец Корвин и такую речь повел: "Все! Терпенья больше нету! хватит зенки заливать! В общем, завтрева к обеду будем битву затевать". И ушел, дверями хлопнув. Вздрогнул Эрик: "Во облом! Это ж надо собираться, одевать кольчугу, шлём:" Хряпнул спирту без разводу, съел соленый огурец И сказал: "Прибью урода! Задолбал уже вконец!" Крикнул Эрик Джулиану: "Собирай скорее рать! По кувшину спирту вмажем да поедем воевать!" Как над лесом над сосновым прокричали петухи, В беспорядке бестолковом вышли строиться полки. Две минуты простояли - супостатов не видать. Тут дружина возроптала: "Сколько можно здесь стоять? С полчаса во рту ни крошки - хоть отбрасывай коньки! Hам бы выпить хоть немножко, чем стоять как дураки!" Струсил Эрик, сердце сжалось, разом хмель с башки слетел. Чтобы рать не разбежалась, выдать спирту всем велел. Разбежалася дружина, пьяный храп и тут и там, Все мечи порастеряли по оврагам да кустам. А на флоте понемногу разгорается скандал. Принц Жерар забил тревогу: "Каин с флагмана пропал! Третий день не видно что-то, это, верно, не к добру: Знать, свалился с борта в воду - поищите поутру." О финале битвы этой, о количестве потерь До сих пор поет куплеты каждый третий менестрель. И грядущим поколеньям без бутылки не понять, Как же Корвин то сраженье умудрился проиграть? Песнь о буревестнике Hад седой равниной моря ветер тучи собирает. Между тучами и морем, на внушительном утесе, зорко вдаль взирает Корвин, теребя плаща застежку. - Чайки стонут перед бурей, - размышляет он устало, - что за глупая скотина, в самом деле, эти чайки. Ситуация и вправду далека от совершенства. Оберон исчез внезапно в неизвестном направленьи. Братец Бенни смылся в Тени подстригать кусты катаной. Рэндом пишет мемуары о секретах мухлеванья и почесывает жабры новоизбранной невесте. Hо не в этом вся проблема - есть и кое-что похуже. Гнусный Эрик Обероныч влез во власть нечистым рылом, с той поры, как Оберона вызвали в командировку. Дав синоптикам на лапу, Эрик страшные прогнозы возвещает ежечасно в мощный громкоговоритель: - Буря! Скоро грянет буря! - Hи фига, - решает Корвин, - у тебя, дружок, не выйдет. Даже и не надрывайся, полудурок бородатый. Братец Блейз большие силы собирает под Колвиром - миллионами туземцев мы командуем на пару, благо, господин Желязны на людей не поскупился. Слышен громкий лязг доспехов в девственной чащобе леса - это братцу Джулиану не везет сегодня в карты. Моргенштерн, нажравшись сена с кашфианскою подкормкой и калачиком свернувшись, повергает громким храпом всех тушканчиков арденнских в состоянье изумленья. Только Эриковы вопли нарушают всю картину - он орет, слюною брызжа, в мощный громкоговоритель: - Буря! Скоро грянет буря! Вон болтается на рее штормовым предупрежденьем капитан, что так удачно обыграл Жерара в шашки. Кейн с тяжелого похмелья адмиральской треуголкой отгоняет безуспешно толстых чертиков зеленых. Лишь веселые акулы раскрывают дружно пасти, слыша Эриковы вопли: - Буря! Скоро грянет буря! Hо недолго бедолаге сотрясать прозрачный воздух и рубиновой подвеской щеголять на именинах. У писателя Желязны уж давно созрел коварный план о гибели геройской собственного персонажа. И никто о нем не вспомнит до конца десятой книги, разве что писатель Пешков под известным псевдонимом наклепает на досуге удалой речитативчик под названьем "Буревестник". Потому спокоен Корвин - безучастно он взирает на Колвир и на Арденны и на Эрикову рожу. Пусть потешится товарищ, мыслит Корвин отрешенно, потому как очень скоро в самом деле грянет буря... Вот замок, который построил папаша Вот замок, который построил папаша. А здесь, посмотрите, гостиная наша, которая волей писателя Ж. на первом лежит этаже. А это подсвечник большой и старинный, который служил украшеньем гостиной, которая волей писателя Ж. на первом лежит этаже. А вот Джулиан, знаменитый охотник, который в сильнейшем подпитьи сегодня испортил подсвечник большой и старинный, который служил украшеньем гостиной, которая волей писателя Ж. на первом лежит этаже. А это - дворцовая наша охрана, которая выследила Джулиана, который испортил подсвечник старинный, который служил украшеньем гостиной, которая волей писателя Ж. на первом лежит этаже. А это - донос капитана охраны о том, как ловили они Джулиана, который испортил подсвечник старинный, который служил украшеньем гостиной, которая волей писателя Ж. на первом лежит этаже. А там, за портьерою, Корвин маячит, который с ухмылкой за пазухой прячет тот самый донос капитана охраны о том, как ловили они Джулиана, который ипортил подсвечник старинный, который служил украшеньем гостиной, которая волей писателя Ж. на первом лежит этаже. А вот самый младший из членов семейства, который вонзает с гримасой злодейской иголки в портьеру, где Корвин маячит, который с ухмылкой за пазухой прячет тот самый донос капитана охраны о том, как ловили они Джулиана, который испортил подсвечник старинный, который служил украшеньем гостиной, которая волей писателя Ж. на первом лежит этаже. Вот Бранд над пробиркою, полною яда, который опробовать вскорости надо на том, самом младшем из членов семейства, который вонзает с гримасой злодейской иголки в портьеру, где Корвин маячит, который с ухмылкой за пазухой прячет тот самый донос капитана охраны о том, как ловили они Джулиана, который испортил подсвечник старинный, который служил украшеньем гостиной, которая волей писателя Ж. на первом лежит этаже. А это девица по имени Флора, которая часто ведет разговоры о том, что у Бранда возникла идея испробовать новый состав поскорее на том, самом младшем из членов семейства, который вонзает с гримасой злодейской иголки в портьеру, где Корвин маячит, который с ухмылкой за пазухой прячет тот самый донос капитана охраны о том, как ловили они Джулиана, который испортил подсвечник старинный, который служил украшеньем гостиной, которая волей писателя Ж. на первом лежит этаже. Вот Эрик, который при помощи Флоры от Корвина хочет избавиться споро, братишку попотчевав Брандовым ядом, который опробовать вскорости надо на том, самом младшем из членов семейства, который вонзает с гримасой злодейской иголки в портьеру, где Корвин маячит, который с ухмылкой за пазухой прячет тот самый донос капитана охраны о том, как ловили они Джулиана, который испортил подсвечник старинный, который служил украшеньем гостиной, которая волей писателя Ж. на первом лежит этаже. А вот и корона во тьме серебрится, Которая вредному Эрику снится, который, послушав сестриц разговоры, успел заручиться поддержкою Флоры и Корвина хочет попотчевать ядом, который скорее испробовать надо на том, самом младшем из членов семейства, который втыкает с гримасой злодейской иголки в портьеру, где Корвин маячит, который с ухмылкой за пазухой прячет тот самый донос капитана охраны о том, как ловили они Джулиана, который испортил подсвечник старинный, который служил украшеньем гостиной, которая волей писателя Ж. на первом лежит этаже. А это, друзья, кабинет Оберона, в котором на полке хранится корона, причиною ставшая многих истерик, которые папе закатывал Эрик, который, послушав сестриц разговоры, успел заручиться поддержкою Флоры и Корвина хочет попотчевать ядом, который скорее испробовать надо на том, самом младшем из членов семейства, который втыкает с гримасой злодейской иголки в портьеру, где Корвин маячит, который с ухмылкой за пазухой прячет тот самый донос капитана охраны о том, как ловили они Джулиана, который испортил подсвечник старинный, который служил украшеньем гостиной, которая волей писателя Ж. на первом лежит этаже. А вот и король, что реликвию эту упрятал надежно во тьму кабинета, устав от бессчетных визгливых истерик, которые часто закатывал Эрик, который, послушав сестриц разговоры, успел заручиться поддержкою Флоры и Корвина хочет попотчевать ядом, который скорее испробовать надо на том, самом младшем из членов семейства, который втыкает с гримасой злодейской иголки в портьеру, где Корвин маячит, который с ухмылкой за пазухой прячет тот самый донос капитана охраны о том, как ловили они Джулиана, который испортил подсвечник старинный, который служил украшеньем гостиной, которая - хватит, устали уже - на первом лежит этаже. Блеск венца и бремя власти ...Блеск венца и бремя власти Измельчали в одночасье, А покой -- простое счастье, да не для меня. Гаснут свечи. Карта крыта. И мелодией забытой Только знай стучат копыта чалого коня. Hи вопросов, не ответов, Hи намека, ни просвета, Менестрель поет куплеты, струнами звеня. Позади -- король и свита, И мелодией забытой Только знай стучат копыта чалого коня А гроза проходит мимо, Облака неумолимо Тают еле уловимо на закате дня. Кончен пир, вино допито, И мелодией забытой Только знай стучат копыта чалого коня. Хроник из Амбера Я прочел однажды книжку, Офигительную просто, И с тех пор хожу и маюсь, Потому как твердо знаю, Что чужой я в этой тени, Что зовут меня иначе, Что меня родные братья Отымели под Колвиром, Оскорбили, ослепили, Заточили в подземелье, Где повсюду вонь и крысы, Кормят плохо и не часто, В общем, гадкое местечко, Так что Дворкину спасибо – Он меня извлек оттуда, Хоть душевное здоровье У него и повредилось. И потопал я подальше От Колвира и от братьев. Но они же, паразиты, Не отстанут, как ни прячься, Хоть на трон, признаться честно, Им взобраться и не светит, Потому как мне папаша Говорил открытым текстом: “Ты один моя защита, и надежда, и опора”. Но кому-то эти фразы – Пальцами не будем тыкать – Поперек горлянки встали И мешали жить спокойно. Этот кто-то, змей траншейный, Мне подстроил катастрофу (так на тот момент я думал, хоть потом и оказалось, что ее не он подстроил, а другой братан, помладше), только опаньки! Не вышло! Сам же он потом и помер В первой части этой книжки, “Девять прынцев из АмбЕра” – вот вам полное названье. Стоп, совсем не в первой части, И не “Девять из АмбЕра”, А второй, в которой было Про ружжо из Авалона. Только перед тем, как сдохнуть, Все-таки успел, собака, Шпагою по черепушке Мне заехать очень больно, И, пока я был в отключке, Отослать меня на Землю, Чтоб я, значит, там скончался От чумы и гонореи. Так бы все оно и было – В этом я не сомневаюсь, Даже Зигмунд вместе с Фрейдом Мне вдвоем не помогли бы, - Если б не счастливый случай: Волею Единорога Я прочел однажды книжку, Офигительную просто…

	[ Оглавление ]