Ружья Авалона

	Ружья Авалона Глава 9

	Мы с ганелоном отбыли из швейцарии на двух грузовиках. В бельгии я загрузил в них автоматические винтовки. Одно ружье весило всего десять фунтов, значит, триста - полторы тонны, так что у нас осталось место для канистр с горючим, запасных частей и провианта. Само собой, нам пришлось срезать угол, меняя отражения, чтобы не попасться на глаза людям, которые стоят на границе с единственной целью - создавать автомобильные пробки. Мы отправились в путь (я возглавил нашу скромную колонну). В маленьких деревнях, раскиданных среди бурых холмов, навстречу нам попадались лишь запряженные в телеги кони. Небо стало лимонно-желтым, повсюду летали птицы без оперения. Мы ехали долго и несколько раз натыкались на черную дорогу. Небо часто меняло цвет, местность была то равнинной, то холмистой. Грузовики трясло на проселочных дорогах и заносило на шоссе, гладких, как стекло. Мы перевалили через горы, обогнули темно-вишневое море. Над нами бушевали бури, с земли поднимались густые туманы. Я потратил почти весь день на поиски отражения (или отражения отражения - в данном случае это не играло роли), в котором они жили. Да, да, те самые мохнатые существа невысокого роста с клыками и когтями, которыми я когда-то командовал. Их чуткие пальцы были прямо таки созданы, чтобы нажимать на курки. К тому же бедняги меня боготворили и радовались моему появлению, как дети, хотя всего пять лет назад я повел на верную смерть цвет их нации. Впрочем, с богов не спрашивают. Их любят, чествуют и им поклоняются. Мохнатые существа очень огорчились, узнав, что мне нужно всего несколько сот солдат. Я отказал тысячам и тысячам добровольцев, хотя моральный аспект на этот раз меня не тревожил. В конце концов, я всегда мог сказать, что преследую благородную цель: отомстить за погибших товарищей и доказать, что гибель их была не напрасна. Естественно, я так не думал, но мне всегда нравилось упражняться в софистике. А может, мне следовало смотреть на них как на наемников, которые получают плату в виде духовных ценностей. Одни сражаются за деньги, другие - за веру, а результат один. Я готов был заплатить и тем и другим. Впрочем, моим солдатам почти ничего не грозило - они были единственными обладателями огнестрельного оружия. Правда, на их отражении капсюли все еще не взрывались, и мне пришлось подыскать другое, похожее на Эмбер. К сожалению, в соответствии с законом, которому подчиняются все отражения, оно находилось в непосредственной близости от Эмбера, и я нервничал всякий раз, когда моя маленькая армия отправлялась на стрельбища, чтобы попрактиковаться. Вряд ли, кончено, сюда забредет один из моих братьев, но на моей памяти происходили и не такие совпадения. Через три недели я решил, что мохнатые существа достаточно хорошо подготовлены, и отдал приказ к выступлению. Прохладным солнечным утром мы снялись с лагеря и пошли по отражениям: колонны солдат маршировали за грузовиками. Моторы их начали работать с перебоями, но, слава богу, пока не отказали. На этот раз я решил атаковать колвир не с юга, а с севера. Я разбил отряд на батальоны, и каждый солдат знал, что ему делать и какую позицию занять, когда мы подойдем к вечному городу. Мы сделали привал, плотно позавтракали и продолжали идти вперед, а голубое небо потемнело, совсем как в Эмбере. Каменистая равнина закончилась; на черной плодородной земле росла зеленая трава, цвели кусты, покачивали ветвями деревья. Воздух был свеж и прозрачен. К вечеру мы дошли до арденнского леса и разбили лагерь у деревьев-великанов, выставив тройные караулы. Ганелон, вырядившийся в костюм цвета хаки и нацепивший берет, долго сидел со мной рядом, изучая карты местности, которые я ему чертил. До колвира оставалось около сорока миль. Грузовики подверглись нескольким трансформациям и в конце концов перестали заводиться. Мы столкнули их в овраг, прикрыли ветками и, распредлив патроны и продовольствие между солдатами, продолжали путь. Я решил идти через лес, который знал как свои пять пальцев. Дорога, естественно, становилась длиннее, но безопаснее. За весь день мы не увидели никого, кроме лис, оленей, зайцев и белок. Вдыхая упоительные ароматы, глядя на изумрудно-зеленые с вкраплениями золота стволы деревьев, я вспоминал более счастливые времена. Перед восходом солнца я забрался на один из лесных великанов и посмотрел в сторону колвира. Над некоторыми его пиками бушевала гроза, над другими - висел густой туман. На следующее утро мы столкнулись с одним из патрульных отрядов, и было непонятно, кто кого застал врасплох. Пальба началась сразу же. Я сорвал голос, крича, чтобы прекратили стрелять без толку, но каждому не терпелось опробовать оружие на живой мишени. В патруле было человек двадцать, и никто не ушел живым. С нашей стороны потерь не было, лишь один солдат по ошибке ранил другого, а может, он сам себя ранил - я так и не разобрался в этом инциденте. Шуму мы наделали много, и я приказал двигаться как можно быстрее, так как боялся, что поблизости могут быть другие патрульные отряды. К вечеру мы покрыли довольно большое расстояние и сквозь просвет деревьев увидели горы. Над их пиками все еще висели грозовые облака. Мохнатые существа были опьянены первой победой и долго не могли угомониться. Весь следующий день мы шли, не останавливаясь, успешно избежали столкновений с двумя отрядами и разбили лагерь на высоте в полмили над уровнем моря. Стоял туман, облака сгустились, предвещая штормовую погоду. В эту ночь я спал плохо. Мне снились лорен и горящая голова кошки. Мы продолжали двигаться так же быстро, как накануне, и дорога все время шла в гору. Вдалеке гремел гром, воздух был насыщен электричеством. Проходя узким извилистым перевалом, я неожиданно услышал сзади какие-то крики, а затем оружейные залпы. Подбежав к последней колонне, я увидел столпившихся солдат, среди которых был ганелон. Они смотрели на землю и возбужденно переговаривались. Я подошел к ним и не поверил своим глазам. Никогда еще это чудовище не появлялось так близко от Эмбера. Омерзительная тварь, примерно двенадцати футов в длину, с человеческой головой на львиных плечах, дергалась в предсмертных судорогах, прижимая широкие, как у орла, крылья к окровавленным бокам и судорожно подергивая сКорионьим хвостом. Когда-то я видел мантикору на острове в южном море, и при одном воспоминании о ней испытывал чувство гадливости. - Она разорвала ролла на куски, она разорвала ролла на куски, - все время повторял один из солдат. Останки ролла лежали шагах в двадцати. Мы прикрыли его брезентовым плащом и завалили камнями. Эта смерть послужила нам хорошим уроком. Люди молчаливо продолжали путь, настороженно глядя по сторонам. - Ну и ну, - сказал ганелон, шагающий теперь рядом со мной. - интересно, эта мразь обладает человеческим разумом? - Не знаю. - У меня возникло какое-то странное чувство, Корвин. Как будто должно произойти что-то страшное. Точнее я не могу выразить словами. - Понимаю. - Вы тоже это чувствуете? - Да. Он кивнул. - Может, на нас действует погода, - добавил я. Он вновь кивнул, но не так уверенно, как в первый раз. По мере нашего восхождения на гору небо темнело все больше, а гром гремел, не умолкая. Поднялся сильный ветер, засверкали молнии. Тяжелые массы облаков опустились на горные вершины. Над ними виднелись черные силуэты, похожие на птиц. Ближе к вечеру на нас напала еще одна мантикора, а за ней - стая птиц с клювами острыми, как лезвия бритв. Мы прикончили всех, не потеряв ни одного человека, но с каждым часом моя тревога росла. Тучи сгущались, ветер усиливался. Стало совсем темно, хотя солнце еще не село. В воздухе стоял такой туман, что нечем было дышать. Сапоги скользили по мокрым камням. Через четыре мили, оказавшись на высоте в несколько тысяч футов над уровнем моря, мы разбили лагерь на каменистом склоне горы и выставили часовых. Не видно было ни зги, лишь сверкали молнии. Гром гремел, как оркестр, играющий похоронный марш. Температура воздуха резко упала. Если б не отсутствие дров, я рискнул бы и разрешил разжечь костры. Мы сидели на холодных камнях, закутавшись в плащи, и ждали неизвестно чего. Мантикоры напали на нас через несколько часов - бесшумно и стремительно. Мы потеряли шесть человек и уничтожили шестнадцать тварей. Я даже не знаю, скольким удалось удрать. Перевязывая раны солдат, я проклинал Эрика, недоумевая, из какого отражения он выкопал этих страшных созданий. Туманным серым утром (больше похожим на вечерние сумерки) мы двинулись в путь к колвиру и, пройдя пять миль, повернули на запад. Я шел одни из трех маршрутов, которыми можно попасть в Эмбер - неиболее удачным, с моей точки зрения. Под непрерывные раскаты грома мы добрались наконец до большого плато, от которого начиналась дорога в гарнатскую долину. Когда я в последний раз ее видел, она представляла собой мрачную картину, а сейчас и вовсе производила ужасающее впечатление. Черная дорога тянулась по ней, доходя до основания колвира. По всей длине, куда бы я ни посмотрел, кипела битва. Всадники сшибались, кони падали, отряды пехоты наступали, сталкивались, откатывались назад. Черные птицы, как хлопья пепла, пролетали над их головами. На таком большом расстоянии я не мог рассмотреть, кто с кем сражается. На какое-то мгновенье мне пришло в голову, что блейз остался жив и напал на Эмбер. Я быстро понял, что ошибаюсь. Отряды нападавших шли с запада, по черной дороге. И теперь я отчетливо видел, что их сопровождали черные птицы и какие-то звери с человеческими головами. Может, это были мантикоры. Молнии били в них, и они горели, падали, взрывались. Но ни одна молния не ударила в защищавшихся, и я вспомнил, что Эрик умеет управлять драгоценным камнем правосудия. Когда-то его носил отец, создавая в Эмбере погоду себе по вкусу, а пять лет назад с помощью того же камня Эрик разбил нас с блейзом наголову. Значит, темные силы оказались куда страшнее, чем я предполагал. Я думал, между ними и Эмбером происходят мелкие стычки, небольшие сражения, но никак не ожидал увидеть чудовищную битву у подножья колвира. Черная дорога буквально кишела нечистью. Ганелон подошел ко мне и остановился рядом. Некоторое время мы молчали. - Что будем делать, Корвин? - спросил наконец он. - Нам надо спешить, - ответил я. - сегодня ночью я хочу попасть в Эмбер. После короткого отдыха мы вновь пустились в путь. Дорога уходила вниз, идти стало легче. Буря, так и не принесшая дождя, свирепствовала, молнии сверкали еще ярче, гром, гремел оглушительнее. В полдень я объявил последний привал - мы находились всего в пяти милях от северных границ Эмбера. Нам приходилось кричать друг другу чуть ли не в ухо - Иначе не было слышно, - и поэтому я не смог обратиться к солдатам с речью. Пришлось передать по цепочке несколько напутственных слов и объявить, что цель близка. Пока мои воины отдыхали, я взял пару бутербродов и отправился на разведку. Примерно через милю, преодолев небольшой подъем, я остановился и стал смотреть вниз. На склонах гор тоже кипела битва. Я спрятался за большой камень, чтобы меня не увидели, и стал вести наблюдение. Эмберийцы сражались с превосходящими их силами противника. Этим, видимо, и объяснялось наше везение - ведь мы подошли к Эмберу незамеченными. Было ясно, что к атакующим непрерывно прибывают подкрепления, причем не теми тремя маршрутами, которые вели в Эмбер. Они летели с запада, как осенние листья, обрываемые ветром. Теперь я видел, что это были не птицы, а крылатые, похожие на драконов, двуногие создания, больше всего напоминавшие геральдических зверей на штандартах древней земли. Многочисленные лучники Эмбера поражали драконов и их седоков на лету. Молнии сверкали и чудовища загорались в воздухе. Но они прибывали нескончаемым потоком, опускались на землю и вступали в бой. Я внимательно огляделся по сторонам, и в центре самого большого отряда Эмберийцев, сражавшихся у подножья горы, увидел пульсирующий свет драгоценного камня правосудия. Да, сомнений не оставалось. Он висел на груди у Эрика. Я пополз вперед, продолжая наблюдать. Командир большого отряда одним ударом отрубил голову дракону, схватил левой рукой седока, отшвырнул его футов на тридцать и тут же повернулся, выкрикивая какой-то приказ. Это был Жерар. Он явно пытался обойти нападавших и нанести удар с фланга. На противоположном склоне горы другой отряд Эмберийцев проводит точно такой же маневр. Еще один мой брат? Судя по тому, что искусственно вызванная буря бушевала уже много часов, сражение началось давно. И оно разгоралось - как в долине, так и на склонах гор, - а с запада продолжали прибывать войска темных сил. Я колебался, не зная, что предпринять. Совершенно очевидно, я не мог напасть на Эрика в тот момент, когда государству грозило полное уничтожение. Разумнее всего было подождать, пока битва закончится, потому что впоследствии Эрик не сможет оказать мне серьезного сопротивления. Я глядел на поле боя, и в душу мою закрадывались сомнения. Похоже, исход сражения был предрешен. Эмберийцы не могли его выиграть - тем более что к врагу все время подходили подкрепления. Нападающие были сильны и многочисленны, я не знал, располагает ли Эрик резервами. Если же он окажется побежденным, мне придется отвоевывать Эмбер, который лишится большинства своих защитников. Я ни секунды не сомневался, что небольшая армия может практически мгновенно уничтожить как драконов, так и прочих тварей. Достаточно послать (с помощью карты) по небольшому отряду каждому из моих братьев, и темным силам придется несладко. Они ведь наверняка не предполагали, что их будут расстреливать в упор из огнестрельного оружия. Я вновь посмотрел на поле боя и вновь убедился, что дела у Эмберийцев идут хуже некуда. Итак, что произойдет в результате моего вмешательства? Эрик не посмеет что-либо со мной сделать, и не только потому, что я спасу его от поражения, но и потому, что многие испытывали ко мне чувство симпатии, памятуя о выжженых глазах. Он, конечно, обрадуется победе, но положению его не позавидуешь. Я окажусь в Эмбере, окруженный непобедимой личной охраной. Общественное мнение будет целиком на моей стороне. Интригующая мысль. И куда более гладкий путь к достижению цели, чем тот, который я избрал и который неизбежно привел бы меня к убийству принца Эмбера. Да будет так. Я почувствовал, что улыбаюсь. Скоро я стану героем. Должен, однако, сказать хоть несколько слов в свою защиту. Если бы мне предстоял выбор между Эмбером, где правит Эрик, и Эмбером уничтоженным, я, не колебаясь, принял бы точно такое же решение: атаковать врага, напавшего на государство. Я никогда не смог бы ненавидеть тебя так сильно, Эрик, если бы не любил Эмбер еще сильнее. Мохнатые существа отдыхали, а ганелон стоял поодаль и что-то кричал невесть откуда появившемуся всаднику. Когда я направился к ним, лошадь, которую я сразу узнал, повинуясь твердой руке, пошла мне навстречу. - Какого черта ты здесь делаешь?! - вскричал я. Дара спешилась и посмотрела на меня, улыбаясь. - Мне необходимо в Эмбер, - ответила она. - Как ты сюда попала? - Вслед за дедом. По отражениям куда труднее идти самой, чем за кем-то. Я это поняла. - Бенедикт здесь? Она кивнула. - Там, в долине. Он командует войсками. С ним джулиан. Ганелон подошел и остановился рядом. - Она говорит, что следовала за нами несколько дней, - крикнул он. - Это правда? - спросил я. - Да. - она вновь кивнула, продолжая улыбаться. - Но зачем? - Я должна пройти лабиринт! Ведь ты идешь в Эмбер? - Естественно. К сожалению, по дороге мне встретилось небольшое препятствие, которое называется война! - Что ты собираешься делать? - Выиграть ее! - Вот и прекрасно. Я подожду. Несколько долгих секунд я ругался всеми известными мне нецензурными словами, одновременно обдумывая сложившуюся ситуацию. Затем спросил: - Где ты была, когда бенедикт вернулся? Она перестала улыбаться. - Сама не знаю. После того как ты уехал, я отправилась прогуляться верхом и вернулась поздно вечером. На следующий день я опять поехала кататься и, когда стемнело, решила переночевать в лесу. Я часто так делала. Утром, возвращаясь домой, я увидела с вершины холма, что дед проезжает внизу. Я поскакала следом и почти сразу поняла, что мы двигаемся по отражениям. Мне трудно сказать, сколько времени это заняло, потому что ночь сменялась днем, а утро вечером, и в голове у меня все препуталось. Затем дед встретился с джулианом в лесу, изображение которого я видела на одной из карт, и они вместе отправились на север, где сейчас идет битва. - она махнула рукой в сторону долины. - вспомнив твои слова, я не посмела самостоятельно вернуться домой по отражениям и несколько дней жила в лесу, не зная, что мне делать. Затем я увидела твой отряд, поднимавшийся в гору. Я сразу тебя узнала, но побоялась подойти - ведь до Эмбера было еще далеко, и ты мог отправить меня обратно в авалон, а я этого не хотела. - А я не верю, что ты говоришь мне всю правду. - я посмотрел ей в глаза. - Но у меня нет времени тобой заниматься. Мы сейчас уходим, а ты останешься здесь. Так безопаснее. Я приставлю к тебе двух телохранителей! - Они мне не нужны! - Я не спрашиваю, что тебе нужно, а что нет. Будет так, как я сказал. Я пошлю за тобой, когда сражение закончится. Я резко повернулся, подозвал двух солдат и приказал им остаться охранять дару. Лица их не озарились радостью. - Чем это вооружены твои люди? - спросила она. - Оставим разговоры на потом. Я занят. Отдав необходимые распоряжения, я построил отряды в колонны. - Немного же у тебя солдат, - заметила дара. - Вполне достаточно. Увидимся позже. Мы пошли вперед - тем путем, который я только что разведал. Гром прекратился, наступила тишина - тревожная, неприятная. Сумерки сгустились, плотный туман укутывал, как сырое одеяло, дышать было нечем. По моему знаку отряд остановился, а мы с ганелоном преодолели небольшой подъем и забрались на мой старый наблюдательный пункт. Всадники на драконах покрыли весь склон горы и теснили Эмберийцев, прижимая их к пропасти. Я поискал глазами Эрика, но ни его, ни пульсирующего света драгоценного камня правосудия видно не было. Жерар тоже куда-то исчез. - Кто из них враг? - спросил ганелон. - Всадники на драконах. Веди сюда отряд. - я поднял ружье к плечу. - скажи, чтобы убивали и наездников, и зверей. Ганелон удалился, а я прицелился в снижающегося дракона и выстрелил. Он вспыхнул, камнем рухнул вниз и, ударившись о землю, покатился по склону холма, теряя перья. Скоро я зажег уже три костра, а затем продвинулся немного вперед, занял удобную позицию и открыл стрельбу. Хитрые твари быстро смекнули, что их уничтожают с тыла, и, развернувшись, побежали в мою сторону. Скорость их бега была просто фантастической. Я расстрелял все патроны, вставил новую обойму, и в это время подоспел мой первый стрелковый батальон. Мы устроили самый настоящий заградительный огонь и кинулись в атаку. Поняв, что у них нет ни одного шанса на успех, драконы начали улепетывать со всех ног, но не могли взлететь без хорошего разбега, и мы расстреливали их в упор. Горели они красиво. Скала, окутанная туманом, возвышалась слева от нас, вершину ее скрывали облака. Создавалось впечатление, что мы стоим перед сказочным замком с огромной башней. Легкий бриз рассеивал дым; склон горы покраснел от крови. Мы продолжали наступать, стреляя, и Эмберийцы, сообразив, что им пришли на помощь, тоже перешли в наступление, шаг за шагом удаляясь от пропасти, к которой их теснил враг. В первых рядах сражался мой брат, Каин. На мгновение глаза наши встретились, и он очертя голову бросился в атаку, увлекая за собой остальных. Честно говоря, они нам здорово помешали, потому что в результате их действий угол обстрела сильно уменьшился. К сожалению, с этим ничего нельзя было сделать. Мы подошли ближе, не тратя даром ни одного патрона, и противник обратился в бегство. Я начал спускаться к подножию горы, по направлению к большой группе людей - Видимо, личной охране Эрика. Наверное, его тяжело ранили - иначе невозможно было объяснить, почему прекратилась гроза. Краешком глаза я увидел, как сзади на меня надвигается огромная тень. Отпрыгнув в сторону, я перекатился по земле и поднял ружье. Однако мой палец не нажал на курок. Дара пронеслась мимо меня на галопе, а затем повернула голову и засмеялась. - Черт тебя побери! - закричал я. - немедленно вернись! Ты погибнешь! - Увидимся в Эмбере! - крикнула она в ответ и, пришпорив коня, поскакала по тропинке. Я был в бешенстве, но помешать ей не мог. От души выругавшись, я встал, отряхнулся и продолжал свой путь. Меня окликали по имени, головы поворачивались в моем направлении. Я ни на кого не обращал внимания. Люди расступились, давая мне пройти. Я думаю, мы с Жераром увидели друг друга одновременно. Он стоял в середине толпы на коленях и, когда я приблизился, молча поднялся на ноги. Лицо его осталось бесстрастным. Мои догадки подтвердились. На земле лежал Эрик. Я подошел к ним вплотную, кивнул Жерару и наклонился, испытывая какое-то странное волнение. Из глубоких ран на груди Эрика текла кровь, заливая драгоценный камень правосудия, висевший на цепочке и продолжавший пульсировать мягким светом. Глаза Эрика были закрыты, дыхание затруднено. Я опустился на колени, не в силах оторвать взгляда от пепельно-серого лица, и попытался забыть о своей ненависти, чтобы хоть как-то понять человека, который был моим братом и которому осталось жить считанные минуты. Я познал чувство жалости, когда подумал, чего он лишается вместе с жизнью, и захотел сказать что-нибудь хорошее; но в голову ничего не приходило, кроме дурацкой фразы: "Он погиб, сражаясь за Эмбер". Все лучше, чем ничего. Веки его задрожали, глаза открылись. Он смотрел на меня отсутствующим взглядом, и в первую секунду я решил, что Эрик меня на видит. Я ошибся. - Корвин, - прошептал он, тяжело дыша. - я знал, что это будешь ты. Они избавили тебя от ненужных хлопот, верно? Я промолчал. Он заранее знал мой ответ. - Когда-нибудь наступит твой черед, - продолжал Эрик. - тогда мы окажемся в равных условиях. - он усмехнулся шутке, и, видимо, зря, потому что сразу же зашелся кровавым кашлем. Когда приступ закончился, он вновь поглядел на меня. - я чувствовал твое проклятье каждый день, каждый час, каждую минуту. Тебе даже не пришлось умереть, чтобы оно сбылось. - он умолк и, словно прочитав мои мысли, слабо усмехнулся. - не бойся. Я не потрачу на тебя своего предсмертного проклятья. Я приберег его для врагов Эмбера. И когда Эрик прошептал свое проклятье, я задрожал, услышав, что он шепчет. И вновь мой умирающий брат посмотрел на меня и дотронулся до цепочки на шее. - Камень... - с трудом произнес он. - возьми его в центр лабиринта, поднеси к одному глазу. Сконцентрируйся... И смотри в него, как в окно... Попытайся... Спроецировать себ я... Внутрь. Ты не исчезнешь, но поймешь... Как им пользоваться. - Как?... - невольно вырвалось у меня, но я тут же прикусил язык. Он ведь уже объяснил, что надо сделать. Зачем же лишать человека драгоценных секунд жизни, задавая дурацкие вопросы. Но Эрик понял, что я имел в виду. - Записки дворкина... Под камином... В моей... Он зашелся во втором приступе кашля, и кровь хлынула у него из носа и ушей. Внезапно он сел, набрав полную грудь воздуха, и глаза его бешено засверкали. - Попробуй найти себе оправдание, как это удалось мне, ублюдок! - вскричал он и, бездыханный, упал мне на руки. Несколько секунд я держал его тело, затем бережно опустил на землю. Я закрыл ему глаза, почти машинально сложил его руки на груди поверх потухшего камня правосудия, который мне не хотелось сейчас забирать. Потом я встал и накрыл Эрика плащом. Повернувшись, я понял, что взгляды всех присутствующих устремлены в мою сторону. Я увидел множество знакомых и незнакомых лиц... Людей, которые смотрели, как однажды вечером меня, закованного в цепи, привели и усадили за праздничный стол. Нет. Сейчас на время вспоминать прошлое. Надо выкинуть эту дурь из головы... Стрельба прекратилась, и ганелон сыпал приказами, пытаясь навести в отряде хоть какой-то боевой порядок. Я пошел вперед. Мимо Эмберийцев, живых и мертвых, мимо ганелона и мохнатых существ. Я взобрался на вершину горы и посмотрел вниз. В долине кипела битва: ряды кавалерии накатывались один на другой, словно волны бушующего моря, пехотинцы копошились, как муравьи в муравейнике. Я достал колоду, вытащил карту бенедикта и через несколько мгновений увидел его самого, все на том же черном коне с красной гривой и красным хвостом. Мой старший брат был в самой гуще сражения, и, невольно любуясь его отточенными молниеносными движениями, я молчал, не желая ему мешать. - Жди, - коротко бросил он, почувствовав контакт. Двумя ударами шпаги он сразил и своего противника, и его лошадь и стал постепенно отъезжать в сторону. Я заметил, что бенедикт пользуется удлиненными поводьями с петлей на конце, накинутой на культю правой руки. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем ему удалось выбраться в более или менее безопасное место. Остановившись, он посмотрел на меня, явно пытаясь разглядеть, что происходит за моей спиной. - Да, я на высотах, - сказал я в ответ на его невысказанную мысль. - мы победили. Эрик пал в сражении. Он продолжал молча на меня смотреть. На лице его не дрогнул ни один мускул. - Мы победили потому, - пояснил я, - что мой отряд был вооружен автоматическими винтовками. Мне наконец удалось найти вещество, которое заменяет порох в Эмбере. Бенедикт прищурился и кивнул. Он сразу понял, что это было за вещество и откуда оно взялось. - Нам надо многое обсудить, - заметил я, - но первым делом необходимо уничтожить врага. Если ты не прервешь контакт, я пошлю тебе несколько солдат с ружьями. Он улыбнулся и произнес одно слово: - Поспеши. Я громко позвал ганелона, который тут же откликнулся. Оказывается, он стоял всего в нескольких шагах позади меня. Я приказал ему построить наш отряд в цепь и привести сюда. Он кивнул и побежал по склону горы, на ходу отдавая распоряжения. - Бенедикт, - нарушил я затянувшееся молчание, - дара здесь. Ты не заметил, но она шла за тобой по отражениям от самого авалона. Я хочу... Губы его раздвинулись в недоброй усмешке. - Да кто такая эта дара, в конце концов?! - крикнул он. - Ты все время о ней говоришь, а я никогда о ней не слышал! Скажи мне! Я требую ответа! Я слабо улыбнулся и покачал головой. - Притворяться бессмысленно, бенедикт. Я все знаю. Не бойся, я никому не сказал, что она твоя праправнучка. Рот его невольно открылся, а глаза расширились от изумления. - Корвин... Либо ты сошел с ума, либо жестоко ошибаешься. У меня нет никакой праправнучки. И никто не мог идти за мной по отражениям по той простой причине, что джулиан срочно вызвал меня в Эмбер, и я, естественно, воспользовался его картой. Ну конечно. Почему же я сразу не поймал дару на вранье? Единственным оправданием мне служило то, что я был слишком занят мыслями о предстоящем сражении. Действительно, с какой стати бенедикту тратить время попусту, когда в его распоряжении находился куда более надежный и, главное, быстрый способ передвижения? - Проклятье! - воскликнул я. - она уже в Эмбере! Я позову Каина и Жерара, чтобы они помогли тебе в пересылке отряда. Ганелона тоже возьми, пусть командует под твоим началом. Оглянувшись, я увидел, что Жерар разговаривает с несколькими придворными. Я крикнул, и, почувствовав в моем голосе отчаяние, он резко поднял голову и сразу же побежал по склону горы. - Корвин! Что случилось?! - вскричал бенедикт. - Не знаю! Но боюсь, что произойдет непоправимое! Я сунул карту бенедикта подбежавшему Жерару. - Проследи за отправкой отряда. Рэндом во дворце? - Да. - На свободе или под арестом? - На свободе, но к нему приставлена охрана. Эрик не доверяет... Не доверял ему. Я повернулся. - Ганелон, - приказал я, - делай то, что скажет Жерар. Он отправит тебя в долину. Проследи, чтобы наши ребята выполняли все распоряжения бенедикта. Я ухожу в Эмбер. - Хорошо, - спокойно сказал он и пошел вместе с Жераром к солдатам, уже построенным в цепь. Я вытащил из колоды карту Рэндома. В это минуту наконец-то начал накрапывать обычный мелкий дождь. Изображение на карте ожило, зашевелилось. - Привет, Рэндом, - поздоровался я. - узнаешь? - Где ты? - В горах. Половину сражения мы выиграли, и я только что послал бенедикту людей, чтобы уничтожить врага в долине. Мне нужна твоя помощь. Я должен попасть во дворец. - Не знаю, Корвин... Эрик... - Эрик мертв. - Кто его преемник? - А ты как думаешь? Не медли, брат! Мне нужно во дворец! Он кивнул и протянул руку. Я сделал шаг вперед. Мы стояли на балконе с белыми мраморными перилами. Небольшой сад внизу не радовал глаз обилием цветов. Я покачнулся, и он схватил меня за руку. - Ты ранен! Я покачал головой, только сейчас чувствуя, как сильно устал. Несколько ночей я провел без сна, а последующие события развивались так стремительно... - Нет, - сказал я, глядя на свою окровавленную рубашку. - это - кровь Эрика. Он провел рукой по соломенным волосам и поджал губы. - Значит, ты все-таки убил его... - Нет. Когда мы встретились, он был при смерти. А сейчас пойдем со мной! Это очень важно! Нам надо успеть! - Куда? Зачем? - В лабиринт. Не могу ответить зачем - знаю только, что это действительно очень важно. Пойдем! Мы вышли из комнаты, направляясь к ближайшей лестнице. Два стражника, стоявших на верхней ее площадке, вытянулись по стойке смирно и не сделали попытки остановить нас. - Я рад, что у тебя есть глаза, - сказал Рэндом. - значит, меня не обманули. А видишь ты так же хорошо? - Да. Я слышал, ты все еще женат? - Верно. Мы спустились на первый этаж и повернули направо. Поведение стражников, стоявших на нижней площадке лестницы, ничем не отличалось от поведения их товарищей. - Верно, - повторил он, следуя за мной к центру дворца. - тебя это удивляет, не правда ли? - Честно говоря, да. Я был уверен, что ты постараешься избавиться от нее ровно через год, как только закончится срок твоего пребывания в ребмэ. - Я тоже так думал. Но я полюбил ее. Полюбил по-настоящему. - В жизни всякое бывает. Мы миновали мраморную гостиную и очутились в длинном узком Коридоре. Полумрак, пыль кругом... Я невольно вздрогнул, вспомнив, в каком состоянии находился, когда был здесь в последний раз. - И она меня любит, - не умолкал Рэндом. - никто меня так не любил, как вайа. - Я рад за тебя. Мы подошли к большой двери, почему-то открытой, за которой широкая спиральная лесница уходила далеко вниз, и быстро начали спускаться по ступенькам. - А я - нет, - возразил он, стараясь не отставать. - мне совсем не хотелось влюбляться. Ты же знаешь - мы были пленниками. Разве это жизнь для женщины? - Зато теперь - худшее позади. Тебя ведь арестовали за то, что ты решил отомстить за меня и попытался убить Эрика? - Да. Вайа захотела разделить мою участь. - Я никогда этого не забуду, Рэндом. Мы уже не шли, а бежали, и фонари, расположенные в сорока футах один от другого освещали нам путь. Бесконечные ступеньки... Лестничные пролеты... Мы находились в гигантской пещере естественного происхождения, которую никто и никогда не исследовал. Я невольно подумал об узниках, томящихся в мрачных подземельях, и пообещал себе, что выпущу их на свободу или назначу им не такое суровое наказание. Минута уходила за минутой; далеко внизу виднелись слабые отсветы факелов. - Есть на свете девушка, - сказал я, - по имени дара. У меня были веские основания верить, что она - праправнучка бенедикта, и не только потому, что я услышал об этом из ее собственных уст. Я объяснил ей в нескольких словах, что такое реальный мир, отражения и лабиринт, и она загорелась желанием немедленно попасть в Эмбер, чтобы пройти испытание, которое прошли все мы. Видишь ли, до некоторой степени дара уже умеет управлять отражениями. Когда я видел ее в последний раз, она загоняла коня, стремясь как можно скорее попасть в Эмбер. Но бенедикт поклялся, что у него нет никакой праправнучки. Я не хочу подпускать дару к лабиринту на пушечный выстрел. Я должен допросить ее. - Странно, - задумчиво произнес Рэндом. - очень странно. Ты прав. Надо выяснить, в чем тут дело. Думаешь, она уже в лабиринте? - Если нет, ждать придется недолго. Наконец мы спустились в полутемный зал пещеры, и я пошел к боковому тоннелю. В это время Рэндом воскликнул: - Корвин! Подожди! Резко остановившись, я оглянулся, увидел, что он остался на нижней площадке лесницы и быстро подошел к нему. Мне не пришлось задавать лишних вопросов. Рэндом склонился над высоким бородатым мужчиной распростертым на полу. - Убит. Только что. Прекрасный удар шпаги. Очень тонкий клинок. - Пойдем! Мы побежали по тоннелю, в самый его конец. Седьмая дверь направо... Я выхватил грейсвандир из ножен, увидев, что эта громадная, каменная, обитая металлом дверь распахнута настежь. Рэндом не отставал от меня ни на шаг. Мы очутились в большой комнате, похожей на танцевальный зал. Черный гладкий пол блестел, как стекло. На полу был выложен узор, который назывался лабиринтом. Холодный огонь дрожал, сверкал и переливался, непрерывно меняя очертания. Его ажурный рисунок почти целиком состоял из кривых линий. Мы остановились на пороге, затаив дыхание. По лабиринту кто-то шел. Как всегда, у меня по телу пробежали холодные мурашки. Дара? Невозможно было различить фигуру, над которой поднимались фонтаны искр. Но кем бы ни был человек, уже прошедший великую дугу и приближавшийся к серии сложных поворотов, в жилах его текла королевская кровь, потому что любого другого лабиринт давно уничтожил бы. Огненная фигура того, кому осталось пройти последнюю вуаль, непрерывно меняла очертания. Какие-то странные необъяснимые чувства нахлынули на меня, сонмы образов промелькнули перед моим внутренним взором. Потом Рэндом судорожно вздохнул, и я словно очнулся от летаргического сна. Оно казалось то громадным, заполнившим собой всю комнату, то крохотным и совсем незаметным. На мгновение оно стало хрупкой девушкой - может быть, дарой - Со сверкающими распущенными волосами, но волосы превратились в большие изогнутые рога на квадратной голове, и слышался лишь стук копыт, когда их кривоногий обладатель преодолевал поворот за поворотом. Затем оно превратилось в огромную кошку... Безликую женщину... Крылатое существо изумительной красоты... Горсть пепла. - Дара! - закричал я. - это ты?! Мне ответило эхо. Тот, кто был в лабиринте, тратил остатки сил, срывая последнюю вуаль. Мышцы мои невольно напряглись, словно я чем-то мог ему помочь. И наконец оно появилось. Да, это была дара. Высокая и прекрасная. Величественная и ужасная в одно и то же время. Мне показалось, что мозг мой разрывается на части. Руки ее были подняты в страстном порыве, с губ лился нечеловеческий смех. Я хотел отвернуться, но не смог пошевелиться. Неужели я действительно обнимал, целовал, ласкал... Это? Я не мог понять, что со мной происходит. Затем дара поглядела на меня. - Милорд Корвин, теперь ты владыка Эмбера? Сам не знаю, как я нашел в себе силы ей ответить. - В определенной степени. - Хорошо! Тогда посмотри на меня! Се судьба твоя! - Кто ты? Что ты? - Этого ты никогда не узнаешь. Слишком поздно. Ты опоздал. - Не понимаю. Что ты имеешь в виду? - Эмбер будет разрушен. И дара исчезла. - Какого черта! - воскликнул Рэндом. - кто она такая? Я покачал головой. - Не знаю. Но должен узнать во что бы то ни стало, потому что теперь нет для меня ничего важнее на свете. Он сжал мою руку. - Корвин... Оно... Она... Говорила искренне. Думаешь, Эмбер можно разрушить? Я кивнул. - Да. - Что ты собираешься делать? Я вложил грейсвандир в ножны и отвернулся. - Укреплять мощь государства. Теперь у меня есть все, о чем я мечтал, и я не собираюсь ждать, когда на нас нападут темные силы. Нет, я постараюсь найти и уничтожить врага, прежде чем он сможет причинить вред Эмберу. - Где ты собираешься его искать? Мы покинули помещение лабиринта и зашагали по тоннелю. - Там, где начинается черная дорога. Мы пересекли пещеру, подошли к спиральной лестнице, на нижней площадке которой лежал мертвец, и, окруженные полумраком, стали подниматься по широким ступенькам.

	[ Назад ] [ Оглавление ]