Двор Хаоса - Глава 9

	Двор Хаоса Глава 9

	...и запах цветущих каштанов. По всем Елисейским Полям каштаны пенились белым... Я вспоминал игру фонтанов на площади Согласия... А дальше по улицам и набережным Сены запах старых книг, запах реки... Запах цветущих каштанов... Почему я вдруг вспомнил 1905 год и Париж на Отражении Земля, если не считать того, что я был в тот год очень счастлив и мог, рефлекторно, искать противоядия к настоящему? Да... Белый абсент, "Амар Пикон", гранадин... Земляника со сливками... Шахматы в кафе "Регенство", с актерами "Комеди Франсез", расположенного как раз напротив... Скачки в Шантильи... Вечера в бистро на улице Пигаль... Я твердо ставил левую стопу перед правой, правую перед левой. В левой руке я держал цепь, на которой висел Камень - и нес его высоко, так, чтобы я мог вглядываться в глубины Камня, видя и чувствуя там появление нового Лабиринта, который я вычерчивал с каждым шагом. Я ввинтил свой посох в землю и оставил его стоять неподалеку от начала Лабиринта. Левая... Вокруг меня пел ветер и поблизости ревел гром. Я не встречал физического сопротивления, с которым сталкивался в старом Лабитинте. Не было вообще никакого сопротивления. Вместо этого - и во многих отношениях хуже - но во все мои движения входила странная обдуманность, замедлявшая их, ритуализировавшая их. Казалось, я тратил больше энергии на подготовку каждого шага - воспринимая его, постигая его и приказывая своему мозгу исполноть его - чем тратил в физическом совершении этого акта. И все же медлительность, казалось, требовалась сама, взыскивалась с меня какой-то неизвестной силой, определяющей четкость и темп адажио для всех моих движений. Правая... ...И, как Лабиринт в Рэмбе помог восстановить мои растаявшие воспоминания, так и тот, что я теперь упорно старался создать, разворошил и извлек запах каштанов, полные овощей фургоны, движущиеся на рассвете к... Я не был в то время влюблен в кого-то конкретно, хотя было много девушек - Иветт, Мими и Симон, их лица сливались - и была весна в Париже, с циганскими оркестрами и коктейлями в "Луи"... Я вспомнил, и сердце подпрыгнуло у меня в груди от своего рода прустовской радости, покуда Время звонило вокруг меня, как колокол... И, наверное, это-то и было причиной для воспоминаний, потому что эта радость, казалось, передовалось моим движениям, наполняло мое восприятие, наделяло мощью мою волю... Я увидел следующий шаг и сделал его... Теперь я сделал один круг, создав периметр своего Лабиринта. За спиной я чувствовал грозу. Она, должно быть, взобралась на край плато. Небо потемнело... Качающиеся, плывущие цветные огни... Вокруг - вспышки молний, а я не мог уделить ни энергии, ни внимания для контроля над положением. Полностью завершив круг, я мог видеть, что ровно столько от нового Лабиринта, сколько я прошел, было теперь исчерчено на камне и пылало бледным голубым светом. И все же не было никаки искр, никакой щекотки в моих стопах, никаких подымающих волосы токов - только постоянный закон обдуманности, словно огромный груз на мне... Левая... ...Маки, маки и васильки, и высокие тополя вдоль сельских дорог, вкус нормандского сидра... И снова в городе, запах цветущих каштанов... Сена, наполненная звездами... Запах старых кирпичных домов на Вогезкой площади после утреннего дождя... Бар под мюзик-холлом "Олимпия"... Драка там... Окровавленные костяшки пальцев, перебинтованные девушкой, взявшей меня домой... Как ее звали? Цветущие каштаны... Белая роза... Тут я принюхался. Аромат от остатков розы в моем воротнике разве что не пропал. Удивительно, что хоть долго что-то прожило от нее. Это приободрило меня. Я толкнулся вперед, мягко сварачивая направо. Уголком глаза я видел надвигающуюся стену грозы, гладкую как стекло, стирающую все на своем пути. Грохотанье ее грома было теперь оглушительным. Правая... Левая... Наступление армий ночи... Устоит ли против него мой Лабиринт? Я желал поспешить, но если что и изменилось, то я двигался со все большей медлительностью, когда пошел дальше. Я испытывал любопытное чувство двухместности, почти такое, словно я сам был внутри Камня, сам проходил там Лабиринт, в то время, как я двигался здесь, глядя на него и копируя его развитие. Левая. Поворот... Правая... Гроза и впрямь наступала. Вскоре она доберется до костей старины Хуги. Я почувствовал запах влаги и озона и терялся в догадках насчет старого черного ворона, сказавшего мне, что он ждал меня с начала Времени. Ожидал, чтобы поспорить со мной, или быть съеденным мной в этом месте без истории? Что бы там ни было, учитывая обычное у моралистов преувеличение, было подобающим, что не сумел оставить меня с сердцем, сплошь отягощенным унынием из-за своего духовного состояния, он был истреблен под аккомпанимент театрального грома... Теперь раздался отдаленный гром, близкий гром и снова гром. Когда я опять повернул в том направлении, вспышки молний были почти ослепляющими. Я стиснул свою цепь и сделал еще шаг... Гроза протолкнулась прямиком до границы моего Лабиринта, а затем разошлась. Ни одной капли не упало на меня или Лабиринт. Но мало-помалу мы оказались совершенно поглощены внутри нее. Казалось так, словно я находился в воздушном пузыре на дне штормового моря. Меня окружали стены воды и в них мелькали темные силуэты. Казалось так, словно вся вселенная нажала, пытаясь раздавить меня. Я сосредоточился на красном мире Камня. Левая... Цветущие каштаны... Чашка горячего шоколада в кафе на тротуаре... Концерт оркестра в садах Тюильри, звуки поднимаются в пронизанном ярким солнцем воздухе... Берлин в двадцатые. Тихоокеанские острова в тридцатые - там были удовольствия, но много порядка. Может быть, это не истинное прошлое, а образы прошлого нахлынут внутрь позже, утешая или мучая нас, человека или каплю. Не имеет значения. Через Новый Мост и улицу Риволи омнибусы и фиакры... Художники со своими этюдами в Люксенбургском саду... Я, если все будет хорошо, то опять смогу отыскать Отражение, подобное этому, стоящему в одном ряду с милым Авалоном... Запах каштанов... Иду... Визжал ветер и гремела гроза, но меня не задевало. Я завершил еще один виток... Покуда я не разрешал этому отвлекать меня, покуда я продолжал двигаться и сохранял свой фокус на Камне... Я должен был держаться, должен был делать эти медленные осторожные шаги, никогда не останавливаться, все медленнее и медленнее постоянно двигаясь... Лица... Казалось, что ряд лиц рассматривают меня из-за границы Лабиринта... Большие, как Голова, но искаженные, усмехающиеся, издевающиеся, глумящиеся надо мной, ждущие, что я остановлюсь или сделаю неверный шаг... Ждущие, что все вокруг распадется... За их глазами сверкали молнии, а в их устах, их смехе гремел гром... Теперь они говорили со мной словами подобные шторму с Темного Океана... Я потерплю неудачу, говорили они мне, потерплю неудачу и буду сметен, а этот осколок Лабиринта будет разбит позади меня на куски и поглощен... Они кляли меня, они плакали и плевали в меня, хотя все это не доходило до меня. Наверное, их на самом деле не было там... Наверное, мой мозг был сломлен напряжением. Тогда что толку было в моих усилиях? Новый Лабиринт, созданный безумцем? Я заколебался и они грянули хором: "Безумец! Безумец! Безумец!" Я глубоко втянул в себя запах того, что осталось от розы, и снова подумал о каштанах и днях, заполненных радостями жизни и ограниченным порядком. Голоса, казалось, стихли, когда мой ум пробежался по событиям того счастливого года. ...И я сделал еще один шаг, о еще один... Они играли на моих слабостях, они чувствовали мои сомнения, мои беспокойства, мою усталость... Чем бы там они ни были, они ухватились за то, что видели, и пытались использовать против меня... Левая... Правая... Пусть-ка теперь они почувствуют мою уверенность и завянут, сказал я себе. Я прошел уже вон сколько. Я буду продолжать. Левая... Они кружили и набухали вокруг меня попрежнему изрекая обескураживающие фразы. Но какая-то часть силы у них, кажется, пропала. Я проделал еще путь через один сектор дуги, в пылающем круге, видя его перед собой в своем красном духовном оке. Я вернулся мысленно к своему побегу из Гринвуда, к своему хитрому вытягиванию сведений из Флоры, к своей встрече с Рэндомом, нашей схватке с его преследователями, нашему путешествию обратно в Эмбер... Я подумал о нашем бегстве в Рэмбу и моем прохождении Лабиринта там для восстановления многого из моей памяти... О принудительном браке Рэндома и своем недолгом пребывании в Эмбере, где я сразился с Эриком и бежал к Блейзу... О последовавших битвах, о своем ослеплении, выздоровлении, побеге, путешествии в Лорайну, а потом в Авалон... Двигаясь на еще большей скорости, мой ум скользил по поверхности последующих событий... Ганелон и Лорайна... Твари из Черного Круга... Рука Бенедикта... Возвращение Бранда и нож ему в бок... Нож в бок мне... Вилл Рот... больничные архивы... Моя автокатастрофа... Теперь, с самого начала в Гринвуде, через все это, до этого мгновения моей борьбы, чтобы гарантировать каждый маневр, каким он представлялся мне, я испытывал растущее чувство приближения, которое, как я знал, направлялись моим стремлением к трону, местью или моей концепцией долга - чувствовал его, сознавал его непрерывное существование все эти годы, вплоть до этого мгновения, когда оно сопровождалось чем-то еще... Я чувствовал, что ожидание должно вот-вот закончиться, что приближение чего бы там ни было скоро должно произойти... Давай... Очень, очень медленно... Все прочее было не важно. Я теперь бросил всю свою волю на движение. Моя сосредоточенность стала абсолютной. Что бы там ну находилось за пределами Лабиринта, я забыл о нем. Молнии. Лица. Ветры... Это не имело значения. Был только Камень, пылающий Лабиринт и я сам - и я едва осознавал самого себя. Наверное, это было самым близким, когда я подходил к идеалу слияния с Абсолютом Хуги. Поворот... Правая стопа... Снова поворот... Время перестало иметь значение. Пространство ограничивалось создаваемым мною узором. Теперь я черпал силы из Камня не обращаясь к нему, а как часть процесса, в котором я был занят. Я полагаю, что в некотором смысле я был стерт. Я стал движущейся точкой, запрограммированной Камнем, выполняющем операцию, настолько поглатившую меня, что у меня не было никакого внимания, годного для самосознания. И все же на каком-то уровне я понимал, что я тоже был частью этого процесса. Потому что я каким-то образом знал, что если бы это делал кто-нибудь другой, то возникал бы иной Лабиринт. Я смутно сознавал, что прошел полпути. Путь стал сложным, мои движения - и того медленнее. Несмотря на вопрос скорости, мне это как-то напоминало о моем опыте с первоначальной настройкой на Камень, в той странной, многочисленной матрице, что, казалось, была источником самого Лабиринта. Правая... Левая... Не было никакого затормаживания, я чувствовал себя очень легким, несмотря на обдуманность каждого шага. Меня, казалось, постоянно омывала безграничная энергия. Все звуки вокруг меня слились в белый шум и исчезли. Затем, вдруг, я, казалось, больше не двигался медленно. Это не было похоже на то, словно я прошел вуаль или барьер, но, скорее, что я подвергся какой-то внутренней переналадке. Ощущение было такое, словно я теперь двигался нормальным шагом, пролагая себе извилистую дорогу сквозь все более и более тугие витки, приближаясь к тому, что скоро будет концом узора. И, главное, я был по-прежнему лишен каких-либо эмоций, хотя интеллектуально я знал, что на каком-то уровне росло чувство ликования и скоро вотвот прорвется. Еще один шаг... Еще один... Еще, наверное, с полдюжины шагов... Вдруг мир потемнел. Казалось, я стоял среди великой пустоты, со всего лишь пылающим светом Камня передо мной и пылающим Лабиринтом, подобного спиральной туманности, через которую я шагал. Я заколебался, но только на мгновение. Это, должно быть, последние испытания, финальная атака. Я не должен отвлекаться. Камень показывал мне, что делать. А Лабиринт показывал мне, где делать. Единствнное, чего не хватало, так это вида самого себя. Левая... Я продолжал выполнять каждый шаг со всем своим вниманием. Наконец, против меня начала подниматься противодействующая сила, как в старом Лабиринте. Но к этому я был подготовлен многими годами опыта. Я боролся за еще два шага против нарастающего барьера. Затем внутри Камня я увидел окончание Лабиринта. Я бы ахнул от неожиданного понимания его красоты, но даже дыхание мое в этом пункте регулировалось моими усилиями. Я бросил все свои силы на следующий шаг и пустота вокруг меня, казалось, затряслась. Я завершил его, а следующий был еще трудней. Я чувствовал себя так, словно находился в центре вселенной, ступая по звездам, упорно стараясь сообщить какое-то движение тем, что было, в основном, актом воли. Моя нога медленно продвигалась, хотя я не мог ее видеть. Лабиринт начал светлеть, скоро он будет гореть ослепительным светом. Лишь еще немного дальше... Я старался упорнее, чем когд-нибудь в старом Лабиринте, потому что теперь сопротивление казалось абсолютным. Я должен был противодействовать ему с твердостью и постоянством воли, исключающим все, решительно все остальное, хотя теперь, казалось, я вовсе не двигался, хотя вся моя энергия отвлекалась на просветление узора... По крайней мере, я выйду на фоне великолепного задника... Минуты, дни, годы... Я не знаю, как долго это продолжалось, ощущение было такое, словно я был занят я этом единственном акте на всю вечность... Затем я двинулся, и сколько на это ушло времени, не знаю. Но я завершил шаг и начал другой, затем еще... Вселенная, казалось, вращалась вокруг меня. Я пропал. С миг стоял я в центре своего Лабиринта, даже не рассматривая его, я упал на колени и согнулся пополам, кровь стучала у меня в висках. Голова кружилась, я тяжело дышал. Я начал дрожать всем телом. Я сумел это сделать, смутно сообразил я. Что бы ни могло произойти, тут был Лабиринт. И он выдержит... Я услышал звук там, где никаким звукам быть не полагалось, но мои измученные мускулы отказались отвечать, даже рефлекторно, пока не стало слишком поздно. Лишь когда Камень вырвали из моих обмякших пальцев, я поднял голову и откинулся назад. Никто не следовал за мной через Лабиринт, я был уверен, что знал бы это. Следовательно... Свет был почти нормальным и, сощурившись от него, я поднял взгляд на улыбающееся лицо Бранда. Он теперь носил черную повязку на глазу и держал в руке Камень. Он, должно быть, телепортировался сюда. Он ударил меня как раз тогда, когда я поднял голову, и я упал на левый бок. Тогда он с силой пнул меня в живот. - Ну, ты сумел это сделать, - оскалился он. - Не думал я, что ты сможешь. Теперь мне придется уничтожить еще один Лабиринт, прежде чем я восстановлю порядок в делах. Но сперва мне нужен этот камушек, чтобы обратить вспять битву при Дворе, - он помахал Камнем. - Прощай, пока! И исчез. Я лежал там, дыша через разинутый рот и держась за живот. Волны черноты поднимались и падали внутри меня, словно прибой, хотя я не совсем поддался потере сознания. Меня затопило чувство огромного отчаяния и, закрыв глаза, я застонал. Теперь у меня, к тому же, не было Камня, чтобы черпать силы. Каштаны...

	[ Назад ] [ Оглавление ] [ Далее ]